- Господь Всемогущий, - принц сложил ладони и вознес взгляд к небу. Неба над головой не было, был досчатый потолок, но это его не смутило. Тринадцатый принц Южных островов привык к тому, что на его пути всегда есть препятствия. - Господь Всемогущий, - повторил принц Ханс, - прошу Тебя, исполни в мое отсутствие Все желания моего бедного народа, особенно те, что касаются королевского замка - чума, землетрясение, небесный камнепад... Лучше всего чума, но и камнепад подойдет, я все заново отстрою, да и надо же будет повысить налоги... А если их еще чуть-чуть повысить, то можно будет разбить прекрасный новый парк во французском стиле, для детишек, конечно же, не для себя ни в коем случае, только чтобы они не разрушили преждевременно красоты парка, лучше их туда сразу не пускать... А еще можно будет завести...
Традиционная молитва не менее традиционно перетекла в мечтания о новой жизни, которую историки назовут "золотым веком Короля Ханса". Название устраивало будущего короля почти полностью, разве что имя ему казалось недостаточно королевским, но что поделать, если ты - тринадцатый отпрыск в венценосной семье, и все действительно крутые имена уже растратили на куда менее достойных особей. Единственное, что примиряло Ханса с этим именем - тот факт, что он станет Королем Хансом Первым, что звучало намного лучше, чем Король Генрих Четвертый, к тому же Хансу нечасто выпадала удача в чем-то быть первым, а если и выпадала, то быть первым с конца все равно как-то не слишком почетно, о чем не уставали напоминать братья. Ну, та их часть, которая не притворялась, что Ханса не существует. Впрочем, в свете последних событий принц Ханс уже не был так уверен, что они притворялись. К его великому счастью его не особенно триумфальное возвращение из Эренделла осталось незамеченным. Пожалуй, единственным, для кого Ханс имел бы значение, мог бы быть четырнадцатый принц Южных островов, для которого Ханс был бы первой ступенькой на пути к трону, но четырнадцатого принца не существовало. Двенадцать же старших братьев все так же, как и до отплытия Ханса, делили между собой один трон, словно прогуляли уроки географии и не знали, что вокруг существует масса других уютных королевств, где конкуренция за корону в разы меньше. Принц Ханс немного поглумился над старшими недоумками в терапевтических целях - самооценка после эпичного поражения в шаге от цели нуждалась в поднятии на новую высоту. Но кто мог подумать, что у финишной черты ему аукнется ошибка, допущенная на старте? Сделал бы он сразу ставку не на дурочку Анну, а на Эльзу - и все сложилось бы иначе. Однако, справедливости ради, стоит отметить, что королева Эльза в день своей коронации мало того, что выглядела на все тридцать минимум, так еще и бросалась сосульками направо и налево, так что даже Анна, в которой раздражало чуть меньше, чем все - чего только стоило сравнение с половинками сэндвича, Хансу потребовалась вся его выдержка, чтобы не расхохотаться в голос - казалась сносной партией на первое время. Но теперь, наученный горьким опытом, принц решил не искать легких путей. С новыми силами и фирменной улыбкой он вернулся в Эренделл за победой - и у королевы не было не единого шанса. В конце концов, она ему жизнью была обязана, хоть он и пытался уже стребовать с нее этот должок тогда, на льду, но ничего не вышло из-за проклятой Анны и ее приятеля, по всей видимости воспитанного оленями и пахнущего ими же.
Принц оправил мундир, улыбнулся своему отражению и, подхватив легкий саквояж, набитый картами, стратегиями и тактиками будущих маленьких победоносных войн, черновиками реформ налогообложения и совершенно секретным досье на королеву Эренделла, сошел на берег.